Главный по моржам
Максиму Чакилеву из Кувы 32 года. Восьмой год он работает на лежбище моржей на побережье Чукотского моря. Работа у него такая – моржолог. Если правильно – мамолог, специалист по морским млекопитающим. Закончил магистратуру во владивостокском «Дальрыбвтузе» и готовится к защите кандидатской диссертации.
Биологом Максим стал неожиданно. Но сам говорит, что так, наверное, и должно было быть. Просто документы на биофак ПГНИУ (тогда ещё Пермского госуниверситета) подавались раньше других. Друг учился в ПГУ на год старше и проходил практику по ихтиологии на Чукотке. Потом вызвал на практику Максима, но уже «на моржей».
В 2011 году кувинского парня, сразу же после приезда на Чукотку, отправили на две недели обучаться методикам на лежбище. Там он и увидел в первый раз моржа. По первому диплому Максим микробиолог. Он шутит, что моржи – те же микробы. Только большие и вонючие. За 8 лет Максим поработал с моржами и серыми китами, немного с мелкими ластоногими и даже с белыми медведями.
«Работаю в Чукотском НИО – филиале Тихоокеанского научно-исследовательского рыбохозяйственного центра в Анадыре. Веду учёт всех промысловых видов мормлеков, то есть морских млекопитающих, считаю сколько их в местах отдыха и нагула. Раз в пять дней – учёт погибших и подсчёт состава по полу и возрасту, рассматриваю влияние на подопечных факторов беспокойства – хищников, например, или деятельности человека».
В 2011 и 2013 годах моржам ставили спутниковые метки – маленькие маячки. В тело животного они вживляются выстрелом из арбалета. После попадания наконечник с маячком остаётся под шкурой животного, а всё остальное отлетает. Моржи на берегу очень пугливые, поэтому бесшумный арбалет – лучший вариант для установки меток. Метки через спутник передают на компьютер данные о путях и сроках миграции, районах питания и местах отдыха животных.
Командировки на лежбища у Максима обычно в сентябре-октябре. Жить приходится в балках – маленьких домиках. Они надёжно защищают от морозов и медведей, которые, случается, нападают на людей. Бурые – в тундровой части, у оленеводов, а белые – на побережье. Обычно учёный в домике один. На два месяца у него для связи – только спутниковый телефон – сообщить в контору и маме, что всё хорошо. С домом у Максима 7 часов разницы. Когда у нас солнце всходит, там уже начинает садиться. «Вечерами книжки читаю. С детства люблю читать – разное, от классики до исторических романов, но больше – фантастику. Если генератор завести, то за компьютером работаю. Топлю углём, а на растопку собираю плавник – деревяшки с моря. Его на побережье много. Когда моржи рядом – солярогазом топлю – это печь на солярке, потому что моржи любых незнакомых запахов боятся. Ближайший интернет – в посёлке за 14 километров от домика», – рассказывает учёный.
Одиночество Максима не напрягает. В командировках ему нравится больше, чем возиться с бумажками в Анадыре. Рядом с моржами и медведями он отдыхает от людей. Хотя под конец командировки моржей тоже видеть не может.
Чукотка – это единственный регион в России, где разрешена охота на морских млекопитающих. Для местных эта охота – залог жизни и сохранения традиционного образа жизни. Максим, хоть и не любитель охоты, ездил с местными смотреть, как добывают моржа. Его бьют с лодки чукотским поворотным гарпуном, а потом добивают из карабинов. Максима угощали деликатесами – например, вельхкопальхыном. Делают рулет из моржа, сшивают и закапывают в землю, чтоб забродил. Есть можно, но к запаху привыкать надо. Варёное мясо моржа похоже на говядину, только жестковато. А самое вкусное из местного – мясо кита и итхильхен – кусочки китовой кожи с салом, которые буквально тают во рту. Рыбу тоже едят, но в землю не закапывают.
Иногда приезжают документалисты – иностранные и наши, снимают, как живёт самое крупное в мире лежбище моржей. Каждый год в месте, где сейчас работает Максим, на два месяца собираются моржи. В пик «курортного сезона» на побережье их бывает около ста тысяч. Потом мормлеки расходятся по трём районам в Беринговом море, где зимуют в незамерзающих полыньях, а весной спариваются и рожают детёнышей.
Два раза Максим был в Америке, на Аляске. Один раз – на Всемирном арктическом саммите в посёлке Фэрбанкс. Второй раз – 4 дня был на конференции в посёлке Ном, где на научно-исследовательском судне «Профессор Мультановский» вместе с американцами считали моржей и собирали данные по их генетике в Чукотском море.
Ещё в 80-х наши моржологи во всём опережали американцев. Теперь соседи учатся у нас правилам охраны лежбищ. А мы у них – генетике и мечению моржей.
Домой добраться Максиму можно только на самолёте – через Петропавловск-Камчатский, Москву, Магадан или Хабаровск. Раз в два года институт оплачивает Максиму билет в два конца. Чаще не выходит – очень дорого.
Николай Петров
Поделиться статьей в соцсетяхКомментарии к статье
